НулевойПервыйВторойТретийЧетвертыйПятыйШестойСедьмойВосьмойДевятыйДесятыйОдиннадцатыйДвеннадцатыйТринадцатый

Большая-пребольшая деревня… Вся история Москвы это еще и история вот такой «большой деревни», где до сих пор доживают свой век уже немногочисленные тихие одноэтажные улочки, сады и огороды.


Вся история Москвы и как столицы великого княжества, и стольного города Московского царства, и второй столицы Российской империи, и главного города СССР и новой России – это еще и история вот такой «большой деревни», где до сих пор доживают свой век уже немногочисленные тихие одноэтажные улочки, сады и огороды. Вплоть до середины XX века Москва представляла собой великое множество отдельных поселений, между которыми лежали поля, сады и огороды, на лугах паслись коровы и прочий домашний скот, а большинство москвичей строили свой быт вокруг сельскохозяйственного цикла.


Сколько названий московских улиц до сих пор напоминают о садах-огородах, парном молоке и хрустящих яблоках да огурчиках! Большая Садовая и другие Садовые: Кудринская, Черногрязская, Самотечная, Сухаревская, Каретная, Спасская, Крестьянская, Садовая слобода, Садовники, Садовническая улица, Садовническая набережная, Садовнический переулок, Садовнический мост, Старосадский переулок, Хлебный переулок, Огородная слобода, Огородный проезд, Сельскохозяйственная улица, Сельскохозяйственные проезды, Коровий Вал, Вишневая улица, Яблоневая аллея, Яблоневый переулок, Ягодная улица, – «вкусные» улицы Москвы стали страницами ее летописи. Сегодня большинство садов-огородов старой Москвы либо застроены, либо превратились в парки и скверы, но ее аграрную историю стоит вспомнить.


«При каждом доме свой сад…»

При археологических раскопках в самом центре Москвы находят остатки садов, огородов и лугов времен летописного основания города. «Горожанами» древних москвичей можно было назвать с большой натяжкой: практически все они стремились держать собственное хозяйство – домашних животных, огород, сад, поле и луг. Так что Москва в самом своем начале распадалась на небольшие деревеньки и крупные слободы, в зависимости от истории освоения той или иной местности.

По весне город с момента своего основания утопал в цветении садов, по осени горожане собирали урожай. В Москве мычали коровы и блеяли овцы и козы, кудахтали куры – и такой облик сохранялся веками. В отличие от построенного по единому плану Петербурга, Москва раскидывалась на своих холмах привольно и земли для сельскохозяйственных занятий не жалела. «В древнем русском домоводстве сады составляли почти неизбежную потребность каждого сколько-нибудь зажиточного домохозяина», – писал историк и москвовед Иван Егорович Забелин (1820–1908).

Великие князья и бояре в Москве жили не дворами, а целыми усадьбами, со всеми службами и погребами. Как утверждает историк Михаил Иванович Пыляев (1842–1899), первым увлеченным садоводом в верхушке московской власти был сын Дмитрия Донского (1350–1389) великий князь Василий Дмитриевич (1371–1425), который заложил у устья Яузы Васильевский сад. Святителев сад митрополита Алексия (1305–1378) располагался на южном склоне Боровицкого холма. Столь хороши были плоды этих садов или гулять в них было приятно, вот только назывались они «раями». В районе современного Старосадского переулка были сады, разбитые Иваном III (1440–1505), который очень увлекался садоводством, и его сыном Василием III (1479–1533).

В 1495 году Иван III, после того как во время пожара огонь перекинулся через реку на Кремль, приказал снести церковь и здания правого берега и разбить там сады и луга. Местность стала называться Садовники, тем более что рядом, естественно, поселились царские садовники. Кстати, поселился там и боярин Иван Никитич Беклемишев по прозвищу Берсень (крыжовник), от его прозвища и получила свое название Берсеневская набережная. Боярина в 1525 году казнили, а вот крыжовника в царских садах действительно было много. Сады эти существовали долго, вплоть до конца XVII века, местность называлась Царицын луг. Правда, сады были нерегулярные, ввиду их огромных размеров уход за ними был номинальный, в малинники захаживали медведи, а от садов тянулись капустные огороды.

Сады в Москве столь любили, что большинство из них имели собственные имена. В письменных источниках XV века упоминаются сады Глебков, Макарьевский, Терехов, Гальтяевский, Чичагов и т.д. На южном склоне Кремлевского холма в XVI веке находились Верхний и Нижний сады. А на известном плане-чертеже Москвы, названном Годуновским и датированном началом XVII века, обозначен «Государев Красный сад». При митрополите Павле II (ум. 1636) на Крутицком подворье в Москве был посажен один из первых регулярных садов в Москве – Крутицкий вертоград. В том же веке на Пресне появился Прозоровский сад, под Новодевичьим монастырем – сад Долгорукова, в Хамовниках – сад Лопухиной, в Сущеве – сад Архарова. Знаменитые сады были также на правом берегу реки Неглинной, между Троицкими и Боровицкими воротами, на Воронцовом поле на реке Яузе.

В «Домострое», появившемся в XVI веке, в разделе «О строении домовном» была статья «Огород и сад как водити», где рачительному хозяину предписывалось обеспечивать дом припасами в полном объеме и желательно, чтобы припасы создавались как можно ближе к дому. Старославянское название «вертоград» означало «ограда сада», ведь его нужно было обнести забором, чтобы «в огород собаки, свиньи и домашняя птица не могла взойти». В саду между плодовыми деревьями и кустарниками разбивали прямоугольные грядки для овощей и ставили ульи. На деревья вешали клетки с птицами, в пруду разводили рыбу. С XVII века выделялись участки для аптекарских огородов, где выращивали целебные растения.

Как писал итальянец, посетивший Москву в начале XVI века, «при каждом доме свой сад, служащий для удовольствия хозяев и вместе с тем доставляющий им нужное количество овощей». Иностранцев действительно поражала эта особенность Москвы и русских городов: ведь европейские города того времени никакими обширными садами не располагали – сказывалась скученность внутри стен на небольших территориях.

И даже внутри уже тесно застроенного Кремля цвели сады-огороды, которые разбивали… на крышах. В основание клали свинцовые пластины, сверху – хорошо просеянную землю, из которой сооружали грядки, ставили ящики для цветов. Землю брали с московских улиц. Как писал Пыляев, ежегодно для этого употребляли несколько сот возов. Расположенные на каменных сводах над палатами и погребами, эти сады назывались «верховыми», «хоромными», «красными». Они находились при каждом отделении дворца – особые при комнатах царя, царевичей и царевен. С набережной стороны дворца были расположены два набережных каменных «красных сада» – Верхний и Нижний.

Известно, что Верхний сад в 1628 году создал садовник Назар Иванов. Особый сад располагался на внутреннем дворе напротив государевой постельной комнаты, возле Столовой избы также был «красный» сад. Для их полива и наполнения прудов вода подавалась наверх из Москвыреки, а «водовзводная машина», по свидетельству иностранцев, стоила несколько бочонков золота. Ее при царе Михаиле Федоровиче (1596–1645) сделал англичанин Христофор Галовей. А в 1635 году для детей царя Михаила Федоровича был устроен сад у Теремного дворца. Вот так и росли в Кремле плодовые деревья и ягодные кусты, виноград, грецкий орех, яблони, груши, сливы, вишни, барбарис, смородина, крыжовник, малина, арбузы, бобы, сладкий горох, тыквы, лекарственные травы и цветы. «Висячие сады» делали не только для царской семьи, они были и на крышах Патриаршего дворца и боярских теремов. Цветы… и арбузы были главным украшением таких потомков «садов Семирамиды». Аптекарский сад царской семьи в XVII веке находился на территории нынешнего Александровского сада.


«…Меж столбов и меж грядок барбарис и крыжовник»

Важность садово-огородных дел в Московском царстве была такова, что даже в Соборном уложении – своде законов, принятом при царе Алексее Михайловиче (1629–1676), немало написано об этом, а в статьях 221 и 222 предусмотрено взимание высоких штрафов за кражи в садах-огородах и порчу насаждений. Что же там можно было украсть и испортить? Мнения иностранцев по этому поводу разошлись. Немецкий дипломат Сигизмунд фон Герберштейн (1486–1566), побывавший в Москве в 1517 и 1526 годах, писал, что, кроме вишен и орехов, остальные плоды «у московитов невкусные». Правда, поразился технологии выращивания дынь.

А вот позже, уже другой немецкий путешественник и ученый секретарь посольства Адам Олеарий (1603–1671), посетивший нашу Первопрестольную в 1634 и 1636 годах, наоборот, восхищался пышностью московских садов, их вкусными плодами и овощами.

«В некоторых местах, особенно в Москве, имеются и великолепные садовые растения, вроде яблок, груш, вишен, слив и смородины. Положение, следовательно, здесь совершенно иное, чем то, что изображают Герберштейн и другие писатели, утверждающие, будто в России вследствие сильного холода совершенно не находится плодов и вкусных яблок», – писал Олеарий в своем «Описании путешествия в Московию». Его восторг перед аграрными делами в Москве заслуживает подробного цитирования: «Тут же имеются и всякого рода кухонные овощи, особенно спаржа толщиной с палец, которую я сам ел у некоего голландского купца, моего хорошего друга, в Москве, а также хорошие огурцы, лук и чеснок в громадном изобилии».

Также Олеарий отмечает, что москвичи XVII века «салат считают за траву» и смеются над теми, кто его ест, но некоторые уже начали пробовать и этот вид зелени. Олеарий не ленится перечислять и описывать превосходные наливные яблоки, груши, вишни, сливу, смородину, а также огурцы, дыни и даже спаржу, возделанные московитянами.

Особенно Олеарий хвалит дыни весом более полупуда (более 8 кг), выращенные на «варовых» утепленных грядах. По его словам, дыни в Москве производятся в огромном количестве, для их выращивания садовники мягчат семя в парном молоке или в дождевой воде с овечьим пометом, делают углубленные грядки из соломы и лошадиного навоза, покрытые хорошей землей. А от морозов грядки покрывают крышками из слюды. Виноград же выращивали в теплицах, сделанных в виде сруба, который на зиму закрывали рогожами и войлоком.

Сохранилась подробная «Перепись дворцовых садов 1701 года», в которой перечислены 43 только дворцовых сада в Москве и под Москвой. Приводились и некоторые точные данные. Например, о Новом саде сообщалось, что он расположен напротив государева двора, длиной 300 саженей, а в Казанском саду, что за Казанской церковью, – два дерева грецкого ореха, плоды которых идут исключительно на стол царю. В это время сады еще создавали как вертограды, как «рай» на земле.

Между плодовыми деревьями сеяли просо, овес, пшеницу, ячмень, чтобы оттенки злаков составляли живой ковер. Но при Петре I сажать в саду овощи и злаки перестают и сады становятся «регулярными», приспособленными для выращивания исключительно плодовых деревьев.

Перебираются в огороды и садовые кустарники – крыжовник, смородина и малина. Самые популярные ягоды в России становятся украшением огородов, но их количество не снижается, слишком велик спрос. В документах конца XVII века в московском Просяном саду растут «...меж столбов и меж грядок барбарис и крыжовник». А по переписи 1701 года только в Аптекарском саду росли 50 кустов «крыжу», а в Красном верхнем саду Кремля – 410 кустов красной смородины. Слава московских садов была так велика, что и в середине XVIII века императрице Елизавете Петровне в Санкт-Петербург из московских садов везли белые, черные и красные вишни, а также яблоки, груши и сливы.

В XVIII веке Москва, в которой уже не строили укрепления, еще больше украсилась садами и обросла огородами, поскольку среди вельмож было принято уезжать с возрастом в Москву «на покой», где разводить роскошные сады с теплицами и оранжереями. Как правило, эти сады были открыты для посещения всеми желающими, главное, чтобы посетители были прилично одеты.

В начале XIX века Земляной Вал практически исчез и возникло Садовое кольцо. Москву опоясали частные сады и палисадники. В царских и частных поместьях в Москве каждый год снимали немалый урожай – так, только в 1801 году из оранжерей в Царицыно было собрано фруктов до 27 580 штук.

Оранжереи, теплицы и грунтовые сараи поместья Кусково, принадлежавшего Шереметевым, снабжали фруктовыми отводками все окрестные поместья и «много способствовали развитию плодового садоводства не только под Москвой, но и во всей России», – писал Пыляев. Оранжереи Кусково славились уникальными деревьями – по оценке, сделанной во время опеки над малолетним наследником Шереметева, каждое дерево лавровое и померанцевое (возрастом до 400 лет) стоило 10 000 рублей ассигнациями. Кадки с такими деревьями весили до 150 пудов.

Екатерининский вельможа Иван Иванович Бецкой (1704–1795) в своем московском доме создал висячий сад, где разводил тутовых шелкопрядов. Прокопий Акинфиевич Демидов (1710–1786) в 1756 году заложил сад у Донского монастыря. Два года по 700 человек в день работали над созданием сада – готовили почву.

Берег реки в этом месте был неудобен, но барин так решил, и вскоре здесь появились редкие растения, оранжереи, плодовые деревья, а также пруд и птичник.

В XIX веке славились купеческие сады Замоскворечья, где ни один домик не обходился без садика и огородика, здесь в садах гуляли, отдыхали, ели, и в теплое время года самовары в садах грелись непрерывно.

Обеспечить московских обывателей XIX века свежими продуктами можно было не выходя за территорию современной Москвы. Молоко везли из Ростокина, Марьина, Медведкова, Алексеевского, Павшина, Строгина и Тушина. Славились фрукты из садов Дьяково и Беляево и малина из Царицына.

С Воробьевых гор везли вишню, а овощи доставляли из сел Коломенского, Новинкина, Нагатина, Царицына, Выхина, Кожухова, где были разбиты огороды на заливных лугах. Овощи везли на самый крупный оптово-розничный рынок на Болотной площади. Круглый год, вплоть до нового сезона, шла торговля солеными огурцами и кислой капустой. В среднем подмосковное хозяйство получало в XIX веке от 500 до 30 тыс. рублей в год за счет продажи своей продукции в Москве.

«Про государев обиход…»

История столичного сельского хозяйства будет неполной без рассказа об образцовых хозяйствах царя Алексея Михайловича Романова – в Коломенском и в Измайлове.

Упомянутое еще в 1328 году в завещании Ивана Калиты (ум.1340), Коломенское позже стало царской резиденцией. Молодой Алексей Михайлович использовал Коломенское для любимой им соколиной охоты, а тем временем отстраивал и украшал. Шесть садов Коломенского давали огромные урожаи. Вишней была обсажена даже дорога из Коломенского в Дьяково, которое также входило в коломенские угодья, содержавшие в себе четыре села и девять деревень. По описи 1701 года, в коломенских садах содержалось 6000 плодовых деревьев. Были здесь и аптекарский огород, и овощные грядки. Кстати, к 1813 году число плодовых деревьев увеличилось до 15 000.

Старый Большой сад и Казанский сад обслуживали 16 садовников и их плоды не продавали, все шло «про государев обиход» – «в подачу в хоромы и на Сытный дворец в патоку и в квасы». Любившая Коломенское императрица Елизавета Петровна (1741–1761) часто приезжала в это поместье и посылала указания управителям «заготовить тамо кислых щей и квасов, а буде медов нет, то и медов». Когда ей везли фрукты из Коломенского в Петербург, их упаковывали в холстяные мешки и пересыпали рожью и просом.

К концу XIX века в Коломенском большую часть садов вырубили – выгоднее стало выращивать овощи. На этой торговле коломенским крестьянам удавалось добиться большого достатка – согласно переписи 1881 года. Тем не менее в 1913 году коломенские сады насчитывали еще 10 000 яблонь. Три сада – Казанский, Дьяковский и Вознесенский – сохранились до наших дней. В 30_х годах XX века Коломенское стало центром колхоза «Огородный гигант», который работал до начала 1990_х годов. А царская резиденция Коломенского в 1923 году стала первым в СССР музеем под открытым небом «Коломенское».

Измайлово же в XVII веке играло роль единственной в Московском государстве сельскохозяйственной академии – здесь не только производили для нужд царского двора множество повседневной пищи и деликатесов, но и вели исследования грунта, удобрений, сортов растений и пород животных. Алексей Михайлович, судя по всему, был настоящим агрономом-любителем.

Можно предположить, что немало из того опыта, который дало экспериментальное хозяйство в Измайлове, попало в виде советов в «Домострой». Историк Забелин вообще дал Измайлову звание «земледельческая академия на совершенно новый, европейский образец».

В Измайлове существовали все отрасли тогдашнего сельского хозяйства, а к руководству приставили самых сведущих специалистов, для чего даже выписывали их из-за границы. Так, мельницу построил англичанин, аптекарские огороды закладывали немцы, парники и бахчи делали выходцы с юга, виноград разводили астраханские садовники. За племенным скотом ухаживали специально присланные из Белгорода работники. Процветало пасечное дело – в 1677 году Измайлово дало 179 пудов меду и столько же воска. Хмелеводство приносило 500–800 пудов хмеля ежегодно.

В Измайлове выращивали пшеницу, рожь, горох, овес, ячмень, полбу, гречиху, просо, коноплю, лен, шиповник, барбарис, крыжовник, различные сорта яблонь, груш, слив, вишни, виноград, дыни, миндаль, арбузы, лечебные травы. Были даже попытки выращивать тутовые деревья для шелководства и хлопчатник. Выводились новые сорта растений, совершенствовался севооборот, и даже применялась механизация. Отрабатывались и технологии переработки сельскохозяйственной продукции – работали мельницы, медоварни, пивоварни, маслобойки, а также стекольный завод.

После счастливых лет в Измайлове, когда оно было уже заброшено и лишилось своей роли экспериментального хозяйства, в 60_х годах XIX века Русское общество акклиматизации животных и растений устроило на территории бывшего Просяного сада образцовый пчельник, который до 1929 года был школой для пчеловодов. Сегодня в Измайлове – природно-исторический парк.


«Красавица Загорья» и салат «московский»

В начале XX века курица в Москве стоила примерно 80 копеек, и это надо сопоставить с тем, что квалифицированный рабочий зарабатывал 25–35 рублей в месяц.

Очевидно, что стоимость куриного мяса с той поры многократно снизилась – помогли птицефабрики, которых в начале XX века, естественно, еще не было. Хотя по всей Москве тогда кудахтали домашние куры, но их откорм был делом хлопотным, и потому курица была мясом праздничным, да и яйца стоили не так уж дешево – 25 копеек за дюжину. Пришли иные времена: теперь куриное мясо, даже охлажденное, – самое дешевое и доступное. Но «домашнюю» курочку найти трудно, да и стоить она будет в два-три раза дороже, чем в магазине.

Товарное производство, которое сегодня заняло основные позиции в сельском хозяйстве, существенно уменьшило цены на продовольствие. Но при этом если мы, к примеру, посмотрим, какими яблоками торгуют московские магазины, то убедимся, что яблок «московского» производства в продаже уже нет – Москва перестала быть столицей садов. Хотя некоторые сады сохранились, но теперь они предназначены вовсе не для производства фруктов на продажу.

Скажем, немаленькие сады держит в районе Бирюлево-Загорье ВСТИСП – Всероссийский селекционно-технологический институт садоводства и питомниководства. Этому почтенному научному учреждению уже больше 80 лет, и здесь создано немало сортов плодовых деревьев и ягодных кустарников. Вот как раз саженцами и рассадой институт всегда готов поделиться с садоводами. Например, земляника «Красавица Загорья» очень популярна среди любителей аграрного отдыха на грядках. Можно закупить саженцы и в питомниках Российского государственного аграрного университета – МСХА им. К. А. Тимирязева, которому уже 157 лет! Свежую зелень в магазины Москвы поставляют агрокомплексы ЗАО «Агрокомбинат Московский», «Белая дача», «Матвеевское». Так что сегодня москвичи, которые в XVII веке смеялись над теми, кто ел салат, могут побаловать себя самыми разными его видами.

А вот посадить салатик рядом с домом – вряд ли. Если и найдется свободный краешек земли для посева, вряд ли урожай будет экологически чистым. История Москвы как большой деревни явно заканчивается. Сегодня в нашем городе увеличивается площадь разве что «зимних садов» в элитных квартирах. Но не стоит горевать по этому поводу – редкий москвич, любящий сельские удовольствия, не обзавелся дачкой или загородным домом.

А присоединение к Москве новых территорий сделает «Москвой» немалое количество садов-огородов. Возможно, это просто очередной виток истории. Кто знает?


Текст: Алиса Бецкая



Назад в раздел
КростТеплоцентрстройМД-группМоскапстрой
ПНСМОСПРОМСТРОЙФУД